***
Там, где сердцу не прощали,
Там, где не терпели фраз,
Неизбежно догорали
Звезды твоих серых глаз.
Нам не знать ли - в самом деле! -
Что такое "погубить".
В искушенном, жалком теле
Хочется истошно выть.
И туда, где нет покоя,
Где отчаянье и зло.
Донести для упокоя
Свои души тяжело.
Долгожданное одиночество
Светла и трепетна стрела
Рассветного луча.
Постель мягка, нежна, тепла,
От кофе горяча
Фарфоровая чашечка с узором.
И не глядит в глаза с укором
Обиженная мама.
Не звенит настойчивый будильник истерично.
Все долгожданно, непривычно…
Одна душа навязчиво болит,
Все держится за прошлое упрямо…
Никто не дернет дверь за два часа
Закрытой ванной, не напишет,
«На полке кофе, в блюдце колбаса».
Никто не спорит, не ворчит, не дышит…
***
Неугасимая
Во мне пылает сила.
Невыносимая…
Я так ее просила…
Она во мне растет ежемоментно,
Но только мне пока она заметна.
Я очень бережно ее в себе ношу,
Отдать ей всю себя спешу,
Прошу
Ее понять величье нашего единства,
Предназначения моего и счастья –
материнства.
***
Пробило полночь два часа назад
Плыву каноэ по холодной ночи.
И нагота –сияющий наряд,
В котором часто бродит полуночник.
Он уходил, не оставляя след
Ни поцелуя, ни одеколона
И его шляпы прогибы картона
Нелепость добавляли в силуэт.
Там, где сердцу не прощали,
Там, где не терпели фраз,
Неизбежно догорали
Звезды твоих серых глаз.
Нам не знать ли - в самом деле! -
Что такое "погубить".
В искушенном, жалком теле
Хочется истошно выть.
И туда, где нет покоя,
Где отчаянье и зло.
Донести для упокоя
Свои души тяжело.
Долгожданное одиночество
Светла и трепетна стрела
Рассветного луча.
Постель мягка, нежна, тепла,
От кофе горяча
Фарфоровая чашечка с узором.
И не глядит в глаза с укором
Обиженная мама.
Не звенит настойчивый будильник истерично.
Все долгожданно, непривычно…
Одна душа навязчиво болит,
Все держится за прошлое упрямо…
Никто не дернет дверь за два часа
Закрытой ванной, не напишет,
«На полке кофе, в блюдце колбаса».
Никто не спорит, не ворчит, не дышит…
***
Неугасимая
Во мне пылает сила.
Невыносимая…
Я так ее просила…
Она во мне растет ежемоментно,
Но только мне пока она заметна.
Я очень бережно ее в себе ношу,
Отдать ей всю себя спешу,
Прошу
Ее понять величье нашего единства,
Предназначения моего и счастья –
материнства.
***
Пробило полночь два часа назад
Плыву каноэ по холодной ночи.
И нагота –сияющий наряд,
В котором часто бродит полуночник.
Он уходил, не оставляя след
Ни поцелуя, ни одеколона
И его шляпы прогибы картона
Нелепость добавляли в силуэт.
